В лесоводческой практике, при выделении типов леса полуострова, постоянно возникает необходимость привлечения дополнительных таксономических единиц – топографических (высотно-геоморфологических) комплексов. Так, например, Н. Е. Кабанов (1963) привязывает основные группы лесов к определённым высотно-рельефным поясам: к поймам и террасам, к предгорным равнинами и к горным склонам. И. Д. Ефремов (1973) также чётко подразделяет лиственничные леса на три топографических комплекса – равнинные, горные и высокогорные (подгольцовые). Подразделяются на горные, предгорные и равнинные и еловые леса Камчатки (Манько, Ворошилов, 1978).

Однако, строго говоря, топографические (геоморфологические) лесные комплексы не являются типами леса как таковыми. Не случайно их предпочитают именовать именно комплексами, а не типами. И не случайно же у разных авторов лесные топографические комплексы выделяются и называются по-разному. А вернее, дело тут заключается в том, что использование этих, в сущности вспомогательных единиц лесной классификации, не подходит для Камчатки. Не подходит как в связи со сложностью рельефа этой горно-вулканической страны, так и вследствие многообразия стадий денудационных процессов (Манько, Ворошилов, 1978). Ну и, конечно же, в связи с интенсивным и многообразным проявлением современной вулканической деятельности.

Тем не менее, высотная дифференциация внутри самих высотно-растительных поясов явление вполне закономерное – не станем же мы утверждать, например, что леса нижних частей горных склонов абсолютно во всём идентичны таковым же лесам самых верхних участков гор. А коль так, то без обособления высотно-рельефных таксономических подразделений растительного покрова не обойтись. Проблема тут в том, как это более продуктивно произвести. И в предлагаемой статье предпринимается одна из попыток решения этой проблемы с позиций методологии науки о ландшафтах.

Дело в том, что в ландшафтоведении, при характеристике высотной дифференциации ландшафтных комплексов (ЛК), уже давно и успешно используется методика обособления так называемых «типов местности». И хотя в силу существования различных школ и направлений в ландшафтоведении и отмечаются (Миллер, 1974) некоторые отличия в методологических подходах к определению этих ЛК, однако на практике (то есть при выделении реальных типов местности) таковые обособляются практически однозначно (Мильков, 1970).

В данной статье под типом местности будет пониматься генетически и морфологически относительно однородная территория, обладающая закономерным, только ей присущим сочетанием взаимообусловленных почвенно-растительных группировок и микроклиматических особенностей и потому сравнительно равнозначная с точки зрения рационального природопользования. И согласно этому подходу на территории полуострова обособляются следующие типы местности: 1 – скально-нивальный каменисто-пустынный, 2 – гольцовый горно-тундрово-луговой, 3 – подгольцовый горно-стланиковый, 4 – склоновый горно-лесной, 5 – предгорный холмисто-увалистый лесной (вариант – предгорный тундровый), 6 – надпойменно-террасовый лесной (вариант – надпойменно-террасовый тундровый), 7 – пойменный лугово-лесной, 8 – равнинный холмисто-увалистый тундрово-болотно-луговой.

 

Скально-нивальный каменисто-пустынный тип местности. Этот тип местности приурочен к самому верхнему ярусу горного рельефа, к поясу интенсивных процессов морозного выветривания гравитационного сноса грубообломочного материала, к поясу проявления современных нивальных гляциальных природоформирующих факторов, нижняя граница которого опускается до 500–300 м над уровнем моря в северной, до 1200–1000 м в центральной и до 900-700 м в южных частях полуострова.
 
24
 
Вследствие крайней для региона суровости климатических условий, названный тип местности характеризуется почти полным преобладанием безжизненных, преимущественно альпинотипного или вулканического облика, каменисто-пустынных ландшафтов с многочисленными снежниками-перелетками и нередкими современными ледниками и ледничками. Кое-где на россыпях, скальных площадках и обрывах в нижней части этого типа местности появляются отдельные латки скальных мхов и лишайников. И лишь изредка, по седловинам высоких перевалов, на отдельных террасовидных уступах и сглаженных вершинах, также расположенных в нижней части скально-нивального типа местности, появляются фрагменты горно-тундровых биоценозов, занимающих порою до 30–40% всей площади названных участков территории. Однако и этот растительный покров, представленный камнеломками, проломником охотским, зубровкой альпийской, лишайниками и, совсем редко, кустарничками, произрастающими на грубоскелетных тундрово-глеевых примитивных или слоисто-пепловых вулканических почвах, крайне изрежен и очень приземист.

 

Гольцовый горно-тундрово-луговой тип местности. Генетически и морфологически этот тип местности связан с поясом усиленной гольцовой планации (Криволуцкий, 1971), нижняя граница которого проходит от 200–100 м на севере полуострова, до 900–700 м в его центральной части и до 600–400 м на крайнем юге. Заметное смягчение климатической обстановки и общая планация рельефа, в сопровождении интенсивных криогенных (солифлюкция, дефлюкция, термокарст, морозное пучение и т.д.) процессов приводит к формированию маломощных – от 3–5 до 50–70 см – с грубоскелетным материнским субстратом, гидроморфно-торфянисто-глеевых, эллювиально-плювиальных и слоисто-пепловых вулканических типов почв.

Для горных тундр, развивающихся по плоским водоразделам, выположенным участкам склонов и к террасовидным поверхностям тектонических и лавовых уступов характерен одноярусный растительный покров из карликовых кустарничков, мхов и лишайников, к которым в нижней части типа местности добавляются злаковые. Преобладают арктоус арктический, луазелеурия лежачая, полярная и арктическая ивки, брусника, голубика. При высоте в 3-10 см кустарнички покрывают от 30% до 60% поверхности горных тундр и пространственно не отделяются от яруса мхов и лишайников. Среди последних обычны кладония альпийская и мятная, снежная и кукушечья цетрарии, пепельники, алектория охряная и черноватая. Невысокий – 12–15 см – изреженный травостой с проективным покрытием не более 10–15%, отличается сравнительным разнообразием. В него входят такие виды как остролодочник чернеющий, астрагал альпийский, горец живородящий, полынь арктическая и северная, альпийская зубровка и пр.

Небольшими участками по ложбинам и покатым южным склонам, по днищам цирков и каров, по конусам выноса и аэральным дельтам временных водотоков, расположенных в самой нижней части гольцового типа местности, на тундрово-иллювиально-гумусовых (а в вулканических районах и на тундрово-иллювиально-гумусовых вулканических деструктивных и тундровых слоисто-пепловых вулканических) почвах развиваются экосистемы альпийских и субальпийских лугов. Здесь также широко представлена горно-тундровая растительность. Однако на первое место всё-таки выходит пусть бы и невысокий – 15–20 см – но достаточно густой травостой и субальпийские кустарники с проективным покрытием в 30–70% и 5–20% соответственно. В травяном покрове к уже названным видам добавляются камнеломка пурпуровая и Нельсона, лютик щитковидный и северный, осока каменная и скальная, трищетинник колосистый и др. Мхи и лишайники небольшими латками изредка вкрапляются в основание кустарниковых куртинок, представленных рододендроном золотистым и камчатским, карликовой берёзкой, полярной ивкой и пр.

 

Подгольцовый горно-стланиковый тип местности. Генетически этот тип местности связан с ярусом усиленной эрозионной деятельности, так как именно здесь, в основном, осуществляется разгрузка грунтовых вод, дающих начало ручьям и рекам. И по этой причине в ландшафте подгольцового пояса появляются многочисленные распадки и каньоны и возрастает, по сравнению с гольцами, доля обрывов и осыпей. Морфологически подгольцовый тип местности является переходным между поясом гольцовых ландшафтов с их эллювиально-мерзлотной корой выветривания к поясу средних частей горных склонов с усиленным накоплением делювиально-шлейфовых отложений.
 
25
 
Растительный покров подгольцового типа местности весьма примечателен и представлен стелющимися кустарниками (иногда их именуют стелющимися лесами), относящимися к так называемой Притихоокеанской кустарниковой растительной группировке. Массивы и куртины кедрового и ольхового стлаников этого типа местности, чередуясь с участками горных тундр и субальпийских лугов, нередко образуют почти сплошной, хотя и не широкий (от 100–200 до 300–400 м по вертикали, Елагин, 1963), пояс. В котором, сверху-вниз, обособляются следующие основные сообщества:
1 – кустарниково-лишайничковые тундры с куртинами кедрового и ольхового стлаников,
2 – кедровник лишайниковый,
3 – кедровник зеленомошный,
4 – травяной кедровник в сочетании с ольховником,
5 – ольховник травяной.

Почвы подгольцового типа местности относятся к почвам торфянисто-иллювиально-гумусового ряда. В зоне умеренных пеплопадов вулканических районов этот ряд представлен торфянисто-илювиально-гумусовыми вулканическими почвами под кедровниками и подтипом перегнойно-охристых вулканических почв под травяным ольховником (Соколов, 1973). В зоне сильных и интенсивных пеплопадов под стланиковыми зарослями обычно формируются слоисто-пепловые вулканические почвы.

 

Склоновый горно-лесной тип местности. Широкой – от 0,5–1,5 до 3,0–5,0 и более км по горизонтали – полосой протягиваясь вдоль средних и нижних участков горных склонов, этот тип местности генетически связан с формированием мощного – от 0,7–0,9 и до 1,5–2,0 м и более – плаща делювиально-шлейфовых отложений.

Наиболее характерной природной особенностью склонового типа местности является то обстоятельство, что самим своим генезисом, самим формированием и развитием входящих в него компонентов и ЛК более низких рангов, он в максимальной мере отражает деятельность зонально-региональных, в первую очередь климатогенных и биогенных, природообразующих факторов.

Растительный покров склонового типа местности, отчётливо отражая климатические и биотические особенности ландшафтообразования, представлен характерными для Дальнего Востока редкостойными «парковыми» лесами из берёзы Эрмана. Основными ассоциациями горных каменноберезняков являются: каменноберёзовые редколесия, с сомкнутостью крон 0,1–0,2, закустаренные преимущественно кедровым стлаником; каменноберёзовые редколесия, с сомкнутостью крон 0,1–0,2, закустаренные кедровым и ольховым стланиками; каменноберёзовые редколесия, с сомкнутостью крон до 0,2–0,3, закустаренные кедровым и ольховым стланиками, рябиной бузинолистной, шиповником и жимолостью; каменноберезовые леса, с сомкнутостью крон до 0,3–0,4, с кедровым и ольховым стланиками в подлеске и закустаренные рябиной бузинолистной, шиповником и жимолостью.

Отличительной особенностью каменноберёзовых лесов и редколесий является развитие под их пологом пышного травяного покрова в виде высокотравно-разнотравных лугов из шеломайника камчатского, борщевика, какалии и др. (Белая, 1978).

В районе «хвойного острова» (Биркенгоф, 1938) Центральной Камчатской депрессии (ЦКД), пояс каменноберезняков занимает самый верхний ярус горно-лесной растительности. Основная часть лесопокрытой площади склонового типа местности занята здесь горными лиственничниками и горными ельниками. Светлохвойная тайга из лиственницы камчатской представлена двумя группами типов леса – лиственничником с кедровым стлаником и лишайниковым лиственничником (Кабанов, 1963). Темнохвойная тайга горных склонов из ели аянской состоит почти исключительно из ельников кустарниково-разнотравных, ниже которых, и много реже, встречаются ельники-зеленомошники и ельники моховые (Манько, Ворошилов, 1978).

Почвенный покров этого типа местности также представлен наиболее типичными для региона почвенными разностями. В Западном районе полуострова и в Срединном хребте под каменноберезняками, в условиях слабых пеплопадов, формируются охристо-подзолистые или, реже, подзолисто-охристые подтипы почв, иногда именуемые (Зонн и др., 1963) лугово-лесными коричнево-охристыми почвами. В центральном, Восточном и Южном районах к этим разновидностям подзолистых и охристых почв добавляются перегнойно-охристые и собственно охристые вулканические подтипы почв зоны умеренных пеплопадов и слоисто-охристые и слоисто-пепловые вулканические почвы зоны сильных и интенсивных пеплопадов. Кроме того, по всей территории полуострова, под высокотравно-разнотравной растительностью лесных лугов каменноберезняков формируется лугово-дерновой тип почв, подразделяющийся на собственно лугово-дерновой и охристо-дерновой подтипы.
 
26
 
Предгорный холмисто-увалистый тип местности. По морфогенетическим признакам этот тип местности соответствует холмисто-равнинно-увалистому рельефу предгорий (возвышенных равнин, если точнее, В. Б.), сложенных гляциальными, флювио-гляциальными и пролювиальными отложениями. Сюда же относятся и пологие вулканогенно-пролювиальные равнины вулканических подножий и континентальные дельты «сухих рек» и временных водотоков районов современного активного вулканизма.

Более или менее условно за верхнюю границу предгорного типа местности можно принимать верхнюю границу гляциальных и флювио-гляциальных отложений и морен II стадии верхнечетвертичного оледенения. Которые достаточно чётко отделяют нижние участки горных и вулканических склонов от предгорных возвышенных равнин и речных долин. Нижней границей чаще всего является бровка самых верхних, преимущественно флювио-гляциальных по генезису, речных террас (увалов), или, реже, нижняя граница конечно-моренного рельефа.

Вследствие существенных различий климатических условий в этом типе местности в различных районах Камчатки, почвенно-растительный покров предгорий образует несколько модификаций. В северной половине полуострова, особенно в северной части Западно-Камчатской низменности, поверхность флювио-гляциальных равнин, как правило, занята сильно закочкаренной кустарничково-лишайничковой тундрой с преимущественно тундрово-глеевыми и тундрово-иллювиальными гумусовыми почвами. В верхних частях предгорных равнин, вдоль подножий гор, в местах выхода грунтовых вод, мозаично развиваются мелкобугристые болота и заболоченные луга с болотно-торфяными почвенными разностями. А холмы конечных и боковых морен, камов и друмлинов покрыты зарослями кедрового, с примесью ольхового (по увлажнённым распадкам), стлаников, произрастающих на сухо- и влажно-торфянистых почвах.

В ЦКД предгорья почти исключительно заняты лесными массивами. При этом в северной половине долины р. Камчатки леса представлены светлохвойной лиственничной тайгой (группы типов леса – лиственничники багульниковые и хвощовые лиственничники) и, значительно в меньшей степени, темнохвойными лесами – ельниками зеленомошными и ельниками моховыми. В южной половине ЦКД предгорья как правило заняты белоберёзовыми лесами с примесью каменной березы по верхней кромке предгорий и лугами-аласами. В восточных и южных районах полуострова предгорные равнины в основном покрыты каменноберёзовыми лесами и редколесьями, а также массивами белоберезняков и, меньше, урочищами «сухих тундр».

И под лесным пологом и под луговыми сообществами предгорий развиваются такие же разности почв, что и в предыдущем типе местности. При этом в зоне умеренных пеплопадов под каменноберезняками юго-восточного района полуострова, южной половины Срединного хребта и верхней части долины р. Камчатки формируются собственно охристые вулканические почвы. На юго-западе полуострова под пологом леса образуются преимущественно подзолисто-охристые почвы. В южной части ЦКД, там где поверхность предгорных равнин занята белоберезняками, как правило развиваются светло-охристые вулканические разности почв, тогда как под белоберёзовыми редколесиями и на лугах-аласах формируются светло-охристые дерновые почвы. И, наконец, в северной половине ЦКД, вблизи южной границы так называемого «хвойного острова», под берёзово-лиственничными лесами формируется светло-охристый оподзоленный тип почв, а под лиственничниками и ельниками – охристо-вулканические почвы.

В зоне сильных пеплопадов под лесной растительностью образуются слоисто-охристые вулканические, а в зоне интенсивных пеплопадов – слоисто-пепловые вулканические почвы.

 
Надпойменно-террасовый тип местности. На территории полуострова наиболее часто встречается 3-4 террасовых уровня с высотами 4–5, 11–12, 16–18 и 24–25 м соответственно. Сложены террасы, как правило, хорошо окатанным аллювием и сверху перекрываются довольно мощной – до 0,5–0,7 м – толщей супесчано-суглинистых отложений.

В различных районах Камчатки, при движении с севера на юг, происходит закономерная смена растительного покрова этого типа местности. На материковой части области, в северной половине полуострова и на значительной части западно-Камчатской низменности вследствие, соответственно, общей суровости климатических условий, значительных по амплитуде отрицательных инверсий температур в сочетании с холодными стоковыми ветрами в зимний период в речных долинах и господстве туманных и ветреных дней поверхности надпойменных террас заняты сильно закочкаренными кустарниково-лишайниковыми тундрами. В ЦКД, в северной её половине, растительность террас представлена
 
27
 
лиственничниками (группы типов леса – лиственничники кустарниково-разнотравные и лиственничники можжевельниковые) и, много реже, ельниками-зеленомошниками и моховыми ельниками. В южной половине ЦКД террасы заняты преимущественно обширными лугами-аласами, перемежаемыми белоберёзовыми лесами и редколесьями. В восточном и южном районах названный тип местности характеризуется чередованием вейниково-разнотравных лугов с массивами каменноберёзовых или белоберёзовых лесов и редколесий.

Процессы почвообразования на террасах в целом приводят к формированию тех же разностей почв, что и в предгорном типе местности. Исключением разве что является полное отсутствие слоисто-пепловых вулканических почв и заметное уменьшение доли слоисто-охристых вулканических почв. Что и не удивительно, так как это обусловлено заметным удалением развитых речных долин от центров извержений, и усилением процессов промывания почвогрунтов.

 

Пойменный тип местности. Для всего полуострова характерен единый облик пойм с их узкой, от 100–200 до 300–500 м, лентой шпалерных иво-тополёвых лесов – этих реликтов берингийской флоры. В строении пойменных лесов отчётливо выделяются два яруса древесной растительности. Первый ярус, их ветлы (чозении) и тополя душистого (Комарова), при высоте отдельных деревьев до 20–24 м и толщине стволов до 1,5–2,0 м, образует полог сомкнутостью до 0,8–0,9. Второй древесный ярус представлен ольхой пушистой и ивой сахалинской, высотой до 8–12 м.

Густой и высокий травостой под пологом леса также образует два высотных яруса. Вейник Лангсдорфа, какалия камчатская, хамерион узколистный (иван-чай) шеломайник (лабазник) камчатский, крапива двудомная и некоторые другие виды в первом из них достигает высоты до 1,5–2,0 м и более. Второй ярус, высотой 0,6–1,0 м, представлен осоками, мятликом луговым, хвощом, и папоротником-крестовником. Вдоль выходов грунтовых вод и по берегам так называемых «ключей» густейшие заросли шеломайника и борщевика поднимаются до высоты 2,5–3,0 м.

Почвообразование в поймах происходит в условиях периодического переувлажнения. Поэтому почвенный покров пойменного типа местности представлен в основном лугово-дерновым типом почв, подразделяющимся на тип собственно пойменных лугово-дерновых почв и подтип перегнойно-глеевых почв под лугово-лесными и высокотравными (соответственно) растительными формациями.

 

Равнинный холмисто-увалистый тундрово-болотно-луговой тип местности. Широкой, до 30–50 км, полосой протягиваясь вдоль Охотоморского побережья Западной Камчатки, этот тип местности занимает поверхности морских аккумулятивных и абразионных террас и плоские, преимущественно терригенные и флювио-гляциальные по генезису, поверхности междуречий. На восточном побережье равнинный тип местности в основном приурочен к долинам крупных рек в местах их выхода к морскому побережью.

Для всего типа местности характерно закономерное уменьшение доли болотно-луговой растительности и возрастания доли тундрово-лишайничковых группировок при движении с юга на север. Тем не менее тундровые растительные ассоциации по Западно-Камчатской низменности и прибрежным равнинам восточного побережья проникают далеко к югу, вплоть до мыса Лопатки, образуя столь характерный для Камчатки равнинный пояс тундровых биогеоценозов.

Почвы равнинного типа местности формируются в условиях избыточной влажности. При затруднённом дренаже образуются обычно тундрово-глеевые почвы, а при достаточно хорошей дренированности – почвы тундрово-иллювиально-гумусного типа. В целом, при движении с севера на юг, происходит закономерная смена почв от типично тундро-глеевых и глеевых заболоченных к торфяно-глеевым и торфяным (низинным, заиленным, верховым и вулканическим).

 
Заключение. Выделение типов местности по принципу морфогенетического единства их литогенной основы позволяет, даже с учётом тектогенных, климатогенных и биогенных их модификаций (вариантов), обойтись небольшим набором обособляемых ЛК. Что способствует более продуктивному использованию типологического подхода в целях хозяйственного освоения территории Камчатки.